В цветы влюбленная, сжигала плоть огнями;
Лишь только белые спугнули паруса
Птиц возле берега и мы к нему пристали,
Три черные столба нежданно нам предстали,
Как кипарисов ряд, взбегая в небеса.
На труп повешенный насев со всех сторон,
Добычу вороны безжалостно терзали
И клювы грязные, как долота, вонзали
Во все места, и был он кровью обагрен.
Зияли дырами два глаза, а кишки
Из чрева полого текли волной тлетворной,
И палачи, едой пресытившись позорной,
Срывали с остова истлевшие куски.
И морды вверх подняв, под этим трупом вкруг
Кишели жадные стада четвероногих,
Где самый крупный зверь средь стаи мелких многих
Был главным палачом с толпою верных слуг.
А ты, Цитеры сын, дитя небес прекрасных!
Все издевательства безмолвно ты сносил,
Как искупление по воле высших сил
Всех культов мерзостных и всех грехов ужасных.
Твои страдания, потешный труп, — мои!
Пока я созерцал разодранные члены,
Вдруг поднялись во мне потоки желчной пены,
Как рвота горькая, как давних слез ручьи.
Перед тобой, бедняк, не в силах побороть
Я был забытый бред среди камней Цитеры;
Клюв острый ворона и челюсти пантеры
Опять, как некогда, в мою вонзились плоть!
Лазурь была чиста, и было гладко море;
А мозг окутал мрак, и, гибелью дыша,
Себя окутала навек моя душа
Тяжелым саваном зловещих аллегорий.
На острове Любви я мог ли не узнать
Под перекладиной свое изображенье?..
О, дай мне власть, Господь, без дрожи отвращенья
И душу бедную и тело созерцать!le français
CXVII
АМУР И ЧЕРЕП [108]
СТАРИННАЯ ВИНЬЕТКА
Амур бесстыдно и проворно
На череп мира сел,
Как царь на троне, и задорно
И беззаботно смел;
Хохочет он — и выдувает
Рой круглых пузырей,
И каждый в небо уплывает,
К другим мирам, скорей.
Но каждый хрупкий шар, сверкая,
Высоко вознесен,
Вдруг лопнет, душу испуская,
Как золотистый сон.
И каждый раз, вздохнув глубоко,
Печалится мертвец:
— Игре веселой и жестокой
Настанет ли конец?
Иль ты, палач, не замечаешь,
Что в воздух вновь и вновь
Мой мозг безумно расточаешь
И плоть мою и кровь!le français
МЯТЕЖ
CXVIII
ОТРЕЧЕНИЕ СВ. ПЕТРА [109]
Творец! анафемы, как грозная волна,
Несутся в высь, к твоим блаженным серафимам.
Под ропот их ты спишь в покое нерушимом,
Как яростный тиран, упившийся вина!
Творец! затерзанных и мучеников крики
Тебе пьянящею симфонией звучат;
Ужель все пытки их, родя кровавый чад,
Не переполнили еще твой свод великий?
Исус! Ты помнишь ли свой Гефсиманский сад? [110]
Кому молился ты, коленопреклоненный?
Тому ль, кто хохотал, заслышав отдаленный
Позорный стук гвоздей, твоим мученьям рад?
Когда божественность безумно осквернялась
Развратом стражников и гнусной сворой слуг,
Когда шипы венца вонзились в череп вдруг,
Где человечество несметное вмещалось,
Когда повиснул ты, и тела тягота
Двух рук раскинутых вытягивала жилы,
Когда кровавый пот струил твой лоб унылый,
И стал посмешищем вид твоего креста:
Тогда мечтал ли ты о той поре счастливой,
Когда, свершая свой божественный обет,
Ослицей нежною ты был влеком, твой след
Цветами убран был и ветками оливы;
Когда ты весь был гнев, когда рука твоя
Всех этих торгашей безжалостно разила?
Боль угрызения не раньше ли пронзила
Твое ребро, Исус, чем острие копья [111]?
— Я брошу этот мир без слез, без огорчений:
Здесь бьется жизнь, с мечтой деянье разлуча;
Пусть, обнажив свой меч, я сгибну от меча, —
О Петр, клянусь, ты прав в безумьи отречений!le français
CXIX
АВЕЛЬ И КАИН [112]
I
Род Авеля! ты ешь и пьешь,
Твой взор согрет улыбкой Бога;
А ты, род Каинов, ползешь,
И смерть в грязи — твоя дорога!
Род Авеля! твой щедрый дар
У Серафима нос щекочет;
Род Каина! проклятых кар
Твоих убавить Бог не хочет!
Род Авеля! твой сев возрос,
Твой тучен скот — и пышны оба;
Род Каина! как старый пес,
В тебе рычит твоя утроба!
Род Авеля! зимой очаг
Тебя согреет в должной мере;
Род Каина! ты вечно наг,
Ты, как шакал, дрожишь в пещере.
Род Авеля! и плоть и кость
Твои, любя, потомство множит;
Род Каина, весь — страсть и злость,
Чужой восторг лишь видеть может!
Род Авеля! в лесах клопы
С тобой поспорят в размноженьи;
Род Каина! не все ль тропы
Тебе сулят изнеможенье?
II
Род Авеля! Твой труп пожрут
Земли дымящиеся недра;
Род Каина! за гнет и труд
Твой враг тебе заплатит щедро!
Род Авеля! в последний миг
Что меч, коль вкруг рогатин много?
Род Каина небес достиг
И наземь низвергает Бога!le français
CXX
ЛИТАНИЯ [113]САТАНЕ
О ты, всех Ангелов мудрейший, славный гений,
О Бог развенчанный, лишенный песнопений!
Мои томления помилуй, Сатана!
Владыка изгнанный, безвинно осужденный,
Чтоб с силой новою воспрянуть, побежденный!
Мои томления помилуй, Сатана!
Ты, царь всеведущий, подземных стран владыко,
Целитель душ больных от горести великой!
Мои томления помилуй, Сатана!
Для всех отверженцев, всех парий, прокаженных
Путь указующий к обителям блаженных!
Мои томления помилуй, Сатана!
Любовник Смерти, Ты, для нас родивший с нею
Надежду, — милую, но призрачную фею!..
Мои томления помилуй, Сатана!
Ты, осужденному дающий взор холодный,
Чтоб с эшафота суд изречь толпе народной!
Мои томления помилуй, Сатана!
Ты, знающий один, куда в земной утробе
Творцом сокровища укрыты в алчной злобе!
Мои томления помилуй, Сатана!
О ты, чей светлый взор проникнул в арсеналы,
Где, скрыты в безднах, спят безгласные металлы!
Мои томления помилуй, Сатана!
Ты, охраняющий сомнамбул от падений
На роковой черте под властью сновидений!
Мои томления помилуй, Сатана!
Ты, кости пьяницы, не взятые могилой,
Восстановляющий магическою силой!
Мои томления помилуй, Сатана!
Ты, дух измученный утешив новой верой,
Нас научающий мешать селитру с серой! [114]
Мои томления помилуй, Сатана!
О ты, на Креза [115]лоб рукою всемогущей
Клеймо незримое предательски кладущий!
Мои томления помилуй, Сатана!
Ты, развращающий у дев сердца и взгляды
И их толкающий на гибель за наряды!
Мои томления помилуй, Сатана!
Ты, посох изгнанных, ночных трудов лампада,
Ты, заговорщиков советчик и ограда!
Мои томления помилуй, Сатана!
Усыновитель всех, кто, злобою сгорая,
Изгнали прочь отца из их земного рая!
Мои томления помилуй, Сатана!
МОЛИТВА
Тебе, о Сатана, мольбы и песнопенья!
О, где бы ни был ты: в лазурных небесах,
Где некогда царил, иль в адских пропастях,
Где молча опочил в час страшного паденья, —
