Елена обещает всем говорить, что у брата тиф. Лариосик изо всех сил старается быть полезным, но только мешает всем, разбивает целый сервиз. Он конфузится, ругает себя, неуклюже извиняется. Елена в суете находит возможность искренне уверить Лариосика, что ничего страшного не случилось. Она решает сервиз «предать забвению» без малейшего упрека гостю, старается после того, как брат уложен, успокоить и уютно устроить неожиданного родственника. Алексею становится хуже, у него высокая температура, бред. Через несколько дней доктор ставит диагноз — тиф. Алексей без сознания. Елена, Николка и Лариосик, как могут, ухаживают за больным. Алексей все время зовет женщину по имени Юлия. Выйдя из здания гимназии без погон, Алексей натолкнулся на петлюровцев и бросился бежать. «Достаточно погнать человека под выстрелами, и он превращается в мудрого волка; на смену очень слабому и в действительно очень сложных случаях ненужном уму вырастает мудрый звериный инстинкт». Дважды стреляли и дважды промазывали преследователи. Алексей отстреливался, его ранили в руку. Юлия Рейсс, подобрав раненого на улице, привела к себе, на Мало-Провальную улицу. Она перевязала Алексея, остановила крово- течение, уложила в постель, сама принесла дрова и растопила печь. Чтобы смягчить страдания раненого, Юлия гладила его по голове. Боясь навлечь на нее неприятности, Алексей запретил Юлии вызывать врача. На другой день, уже теряющего сознание. Юлия привоезла Турбина домой. Николка прячет кольт Най-Турса и револьвер Алексея, свои и Алексея погоны, карточку царевича Алексея в коробку из-под конфет и устанавливает ее между стенами своего и соседнего домов, чтобы «тайник» невозможно было обнаружить при обыске. Лариосик помогает ему и восхищается Николкиной находчивостью: «Вещь под руками и в то же время вне квартиры». У Турбиных во время болезни Алексея регулярно собираются Шервинский, Мышлаевский и Карась. Все, включая Лариосика, стараются хоть чем-то помочь Елене и Николке. Прибегает за помощью Лисович. К нему вторглись молодчики, представив- шиеся уполномоченными из штаба, которым предписано произвести у домовладельца обыск. Однако обыск проводился как-то странно: брали в основном хорошие вещи из одежды и обуви, тут же напяливая на себя. Перепуганный Лисович общаелся с пришель- цами на ломаном украинском языке. Напоследок те потребовали от него расписку, что он сам выдал им вещи. Под дулом револьвера Василиса написал, что не имеет к ночным гостям никаких претензий. Он догадался, что это обычные мародеры, и после их ухода кинулся за защитой к Турбиным. Лисович с женой Вандой давно уже догадались, что Алексей ранен петлюровцами (то есть он враг режима Петлюры) и подумывали, не донес- ти ли на него. Однако, в свете ограбления, Василиса тут же поменял свои намерения и обратился к Турбиным за советом, не подать ли ему жалобу на налетчиков. Николка спрашивает, как были вооружены бандиты. Из описания Василисы Николка догадывается, что мародеры-таки проникли в его тайник и украли оружие Най-Турса и старшего Турби- на. Офицеры обещают не оставить Лисовичей в случае необходимости. Крайне подозри- тельная и скупая, Ванда тут же приглашает всех на роскошный домашний ужин с конья- ком. Подвыпивший Василиса, прежде убежденный противник царского режима, принима- ется философствовать с Карасем о пользе самодержавия (при котором был порядок и вот так запросто честных граждан не грабили). В Город въезжает сам Петлюра. Народ, славословя, приветствует «батьку». В толпе виден «неизвестный в бобровом воротнике, как две капли воды похожий на знаменитого покойного прапорщика и председателя “Магнитного Триолета” Шполянского». Николка предпринимает все от него зависящее, чтобы разыскать семью Най-Турса.
Он даже не знает номера дома по Мало-Провальной улице, которую назвал ему полковник перед смертью. Тем не менее Николка устанавливает нужный ему адрес. К нему выходит мать Най-Турса. Она сразу же понимает, что ее сын Феликс убит. Николка рассказывает, как погиб полковник. Затем он вместе с сестрой погибшего Ириной едет в казармы, куда свозят трупы солдат со всего города. Ирина дает сторожу взятку. Николка идет к про- фессору (в казармах под его руководством занимаются вскрытиями студенты-медики). Он получает разрешение забрать труп полковника, чтобы похоронить его так, «как Николка хотел, и совесть его была совершенно спокойна, но печальна и строга». Старуха-мать Най- Турса благодарит Николку, называет его сыном. Днем двадцать второго декабря Алексей «стал умирать». Доктора признают его безнадежным. Елена запирается у себя в комнате, истово молится. «Слишком много горя сразу посылаешь, мать-заступница. Так в один год и кончаешь семью… За что? Как мы будем вдвоем с Николаем?.. Может быть, мы люди и плохие, но за что же так карать-то?.. Мать-заступница, упроси его . Вон он. Что же тебе стоит. Пожалей нас. Идут дни твои, твой праздник. Пусть Сергей не возвращается. Отымаешь — отымай, но этого смертью не карай». Николка в ужасе входит к сестре. У Алексея кризис. У врачей появи- лась надежда.
Через сорок семь дней после начала болезни Алексей Турбин встает с постели. Вскоре он возобновляет практику. На консультацию к нему приходит поэт Русаков, боль- ной сифилисом. Он стал крайне религиозен и пребывает в постоянно угнетенном состоя- нии духа, много молится, исповедуется, называет Шполянского предтечей антихриста. Турбин подозревает, что Русаков психически болен, у него идея-фикс о безбожии большевиков, Троцкого и особенно Шполянского. Поправившись, Алексей начинает навещать на Мало-Провальной улице свою спасительницу Юлию Рейсc, дарит ей браслет покойной матери. Юлия по-прежнему одна, а на столе у нее фотография Шполянского. После ночного налета отношения Василисы с Турбиными стали теплее. Он лично заходит к Елене, чтобы передать ее письмо от родственницы Оли из Варшавы. Из письма следует, что Тальберг всем объявляет, что развелся с женой. Оля видела его во француз- ском посольстве в обществе новой невесты, с семьей которой он и уезжает в Париж. Елена плачет, но не сильно, вспоминая, что именно такое условие (невозвращение мужа) ставила Богоматери, когда просила сохранить жизнь Алексею. Алексей утешает Елену, выбрасы- вает фотографию Тальберга. Части Петлюры покидают Город в 1919 году. «А зачем оно было? Никто не скажет. Заплатит ли кто-нибудь за кровь? Нет. Никто. Просто растает снег, взойдет зеленая украинская трава, заплетет землю… взойдут пышные всходы… задрожит зной над полями, и крови не останется и следов. Дешева кровь на червонных полях, и никто выкупать ее не будет». В доме Турбиных по-прежнему топят Саардамские изразцы, а обитателям дома снятся сны. Алексею снится, что император Александр I жжет в печке списки дивизиона и мимо проходит смеющаяся Юлия. Василисе снится, что никакой революции не было, а у него на огороде моментально выросли овощи. Во сне ему совсем не жаль краденых вещей, но почему-то в огород влетают поросята с острыми клыками и нападают на Васи- лису. Елене снится Шервинский, представляющийся демоном, поющим для нее. Он твер- дит, что Тальберг не вернется, поет пронзительно, не так, как наяву. Снится ей Николка с гитарой в руках, «но вся шея в крови, а на лбу желтый венчик с иконками». Во сне Елена понимает, что Николка умрет, и просыпается, рыдая.
