Бубнов . Вечером в шашки играть придешь?
Медведев . Приду. М-да… А что… Васька?
Бубнов . Ничего… все так же…
Медведев . Значит… живет?
Бубнов . Что ему не жить? Ему можно жить…
Медведев (сомневаясь) . Можно?
Лука выходит в сени с ведром в руке.
М-да… тут – разговор идет… насчет Васьки… ты не слыхал?
Бубнов . Я разные разговоры слышу…
Медведев . Насчет Василисы, будто… не замечал?
Бубнов . Чего?
Медведев . Так… вообще… Ты, может, знаешь, да врешь? Ведь все знают… (Строго.) Врать нельзя, брат…
Бубнов . Зачем мне врать!
Медведев . То-то!.. Ах, псы! Разговаривают: Васька с Василисой… дескать… а мне что? Я ей не отец, я – дядя… Зачем надо мной смеяться?..
Входит Квашня .
Какой народ стал… надо всем смеется… А-а! Ты… пришла…
Квашня . Разлюбезный мой гарнизон! Бубнов! Он опять на базаре приставал ко мне, чтобы венчаться…
Бубнов . Валяй… чего же? У него деньги есть, и кавалер он еще крепкий…
Медведев . Я-то? Хо-хо!
Квашня . Ах ты, серый! Нет, ты меня за это мое, за больное место не тронь! Это, миленький, со мной было… Замуж бабе выйти – все равно как зимой в прорубь прыгнуть: один раз сделала – на всю жизнь памятно…
Медведев . Ты – погоди… мужья – они разные бывают.
Квашня . Да я-то все одинакова! Как издох мой милый муженек, – ни дна бы ему ни покрышки, – так я целый день от радости одна просидела: сижу и все не верю счастью своему…
Медведев . Ежели тебя муж бил… зря – надо было в полицию жаловаться…
Квашня . Я богу жаловалась восемь лет, – не помогал!
Медведев . Теперь запрещено жен бить… теперь во всем – строгость и закон-порядок! Никого нельзя зря бить… бьют – для порядку…
Лука (вводит Анну) . Ну, вот и доползли… эх ты! И разве можно в таком слабом составе одной ходить? Где твое место?
Анна (указывая) . Спасибо, дедушка…
Квашня . Вот она – замужняя… глядите!
Лука . Бабочка совсем слабого состава… Идет по сеням, цепляется за стенки и – стонает… Пошто вы ее одну пущаете?
Квашня . Не доглядели, простите, батюшка! А горничная ейная, видно, гулять ушла…
Лука . Ты вот – смеешься… а разве можно человека эдак бросать? Он – каков ни есть – а всегда своей цены стоит…
Медведев . Надзор нужен! Вдруг – умрет? Канитель будет из этого… Следить надо!
Лука . Верно, господин ундер…
Медведев . М-да… хоть я… еще не совсем ундер…
Лука . Н-ну? А видимость – самая геройская!
В сенях шум и топот. Доносятся глухие крики.
Медведев . Никак – скандал?
Бубнов . Похоже…
Квашня . Пойти поглядеть…
Медведев . И мне надо идти… Эх, служба! И зачем разнимают людей, когда они дерутся? Они и сами перестали бы… ведь устаешь драться… Давать бы им бить друг друга свободно, сколько каждому влезет… стали бы меньше драться, потому побои-то помнили бы дольше…
Бубнов (слезая с нар) . Ты начальству поговори насчет этого…
Костылев (распахивая дверь, кричит) . Абрам! Иди..Василиса Наташку… убивает… иди!
Квашня , Медведев , Бубнов бросаются в сени. Лука, качая головой, смотрит вслед им.
Анна . О господи… Наташенька бедная!
Лука . Кто дерется там?
Анна . Хозяйки… сестры…
Лука (подходя к Анне) . Чего делят?
Анна . Так они… сытые обе… здоровые…
Лука . Тебя как звать-то?
Анна . Анной… Гляжу я на тебя… на отца ты похож моего… на батюшку… такой же ласковый… мягкий…
Лука . Мяли много, оттого и мягок… (Смеется дребезжащим смехом.)
Занавес
Акт второй
Та же обстановка.
Вечер. На нарах около печи Сатин , Барон , Кривой Зоб и Татарин играют в карты. Клещ и Актер наблюдают за игрой. Бубнов на своих нарах играет в шашки с Медведевым . Лука сидит на табурете у постели Анны . Ночлежка освещена двумя лампами, одна висит на стене около играющих в карты, другая – на нарах Бубнова.
Татарин . Еще раз играю, – больше не играю…
Бубнов . Зоб! Пой! (Запевает.) Солнце всходит и заходит…
Кривой Зоб (подхватывает голос) . А в тюрьме моей темно…
Татарин (Сатину) . Мешай карта! Хорошо мешай! Знаем мы, какой-такой ты…
Бубнов иКривой Зоб (вместе) . Дни и ночи часовые – э-эх! Стерегут мое окно…
Анна . Побои… обиды… ничего кроме – не видела я… ничего не видела!
Лука . Эх, бабочка! Не тоскуй!
Медведев . Куда ходишь? Гляди!..
Бубнов . А-а! Так, так, так…
Татарин (грозя Сатину кулаком) . Зачем карта прятать хочешь? Я вижу… э, ты!
Кривой Зоб . Брось, Асан! Все равно – они нас объегорят… Бубнов, заводи!
Анна . Не помню – когда я сыта была… Над каждым куском хлеба тряслась… Всю жизнь мою дрожала… Мучилась… как бы больше другого не съесть… Всю жизнь в отрепьях ходила… всю мою несчастную жизнь… За что?
Лука . Эх ты, детынька! Устала? Ничего!
Актер (Кривому Зобу) . Валетом ходи… валетом, черт!
Барон . А у нас – король.
Клещ . Они всегда побьют.
Сатин . Такая у нас привычка…
Медведев . Дамка!
Бубнов . И у меня… н-ну…
Анна . Помираю, вот…
Клещ . Ишь, ишь как! Князь, бросай игру! Бросай, говорю!
Актер . Он без тебя не понимает?
Барон . Гляди, Андрюшка, как бы я тебя не швырнул ко всем чертям!
Татарин . Сдавай еще раз! Кувшин ходил за вода, разбивал себя… и я тоже!
Клещ, качая головой, отходит к Бубнову.
Анна . Все думаю я: господи! Неужто и на том свете мука мне назначена? Неужто и там?
Лука . Ничего не будет! Лежи знай! Ничего! Отдохнешь там!.. Потерпи еще! Все, милая, терпят… всяк по-своему жизнь терпит… (Встает и уходит в кухню быстрыми шагами.)
Бубнов (запевает) . Как хотите, стерегите…
Кривой Зоб . Я и так не убегу…
(В два голоса.)
Мне и хочется на волю… эх!
Цепь порвать я не могу…
Татарин (кричит) . А! Карта рукав совал!
Барон (конфузясь) . Ну… что же мне – в нос твой сунуть?
