Актер (убедительно) . Князь! Ты ошибся… никто, никогда…
Татарин . Я видел! Жулик! Не буду играть!
Сатин (собирая карты) . Ты, Асан, отвяжись… Что мы – жулики, тебе известно. Стало быть, зачем играл?
Барон . Проиграл два другривенных, а шум делаешь на трешницу… еще князь!
Татарин (горячо) . Надо играть честна!
Сатин . Это зачем же?
Татарин . Как зачем?
Сатин . А так… Зачем?
Татарин . Ты не знаешь?
Сатин . Не знаю. А ты – знаешь?
Татарин плюет, озлобленный. Все хохочут над ним.
Кривой Зоб (благодушно) . Чудак ты, Асан! Ты – пойми! Коли им честно жить начать, они в три дня с голоду издохнут…
Татарин . А мне какое дело! Надо честно жить!
Кривой Зоб . Заладил! Идем чай пить лучше… Бубен! И-эх вы, цепи, мои цепи.
Бубнов . Да вы железны сторожа…
Кривой Зоб . Идем, Асанка! (Уходит, напевая.) Не порвать мне, не разбить вас…
Татарин грозит Барону кулаком и выходит вслед за товарищем.
Сатин (Барону, смеясь) . Вы, ваше вашество, опять торжественно сели в лужу! Образованный человек, а карту передернуть не можете…
Барон (разводя руками) . Черт знает, как она…
Актер . Таланта нет… нет веры в себя… а без этого… никогда, ничего…
Медведев . У меня одна дамка… а у тебя две… н-да!
Бубнов . И одна – не бедна, коли умна… Ходи!
Клещ . Проиграли, вы Абрам Иваныч!
Медведев . Это не твое дело… понял? И молчи…
Сатин . Выигрыш – пятьдесят три копейки…
Актер . Три копейки мне… А впрочем, зачем мне нужно три копейки?
Лука (выходя из кухни) . Ну, обыграли татарина? Водочку пить пойдете?
Барон . Идем с нами!
Сатин . Посмотреть бы, каков ты есть пьяный!
Лука . Не лучше трезвого-то…
Актер . Идем, старик… я тебе продекламирую куплеты…
Лука . Чего это?
Актер . Стихи – понимаешь?
Лука . Стихи-и! А на что они мне, стихи-то?..
Актер . Это – смешно… А иногда – грустно…
Сатин . Ну, куплетист, идешь? (Уходит с Бароном.)
Актер . Иду… я догоню! Вот, например, старик, из одного стихотворения… начало я забыл… забыл! (Потирает лоб.)
Бубнов . Готово! Пропала твоя дамка… ходи!
Медведев . Не туда я пошел… пострели ее!
Актер . Раньше, когда мой организм не был отравлен алкоголем, у меня, старик, была хорошая память… А теперь вот… кончено, брат! Все кончено для меня! Я всегда читал это стихотворение с большим успехом… гром аплодисментов! Ты… не знаешь, что такое аплодисменты… это, брат, как… водка!.. Бывало, выйду, встану вот так… (Становится в позу.) Встану… и… (Молчит.) Ничего не помню… ни слова… не помню! Любимое стихотворение… плохо это, старик?
Лука . Да уж чего хорошего, коли любимое забыл? В любимом – вся душа…
Актер . Пропил я душу, старик… я, брат, погиб… А почему – погиб? Веры у меня не было… Кончен я…
Лука . Ну, чего? Ты… лечись! От пьянства нынче лечат, слышь! Бесплатно, браток, лечат… такая уж лечебница устроена для пьяниц… чтобы, значит, даром их лечить… Признали, видишь, что пьяница – тоже человек… и даже – рады, когда он лечиться желает! Ну-ка вот, валяй! Иди…
Актер (задумчиво) . Куда? Где это?
Лука . А это… в одном городе… как его? Название у него эдакое… Да я тебе город назову!.. Ты только вот чего: ты пока готовься! Воздержись!.. возьми себя в руки и – терпи… А потом – вылечишься… и начнешь жить снова… хорошо, брат, снова-то! Ну, решай… в два приема…
Актер (улыбаясь) . Снова… сначала… Это – хорошо… Н-да… Снова? (Смеется.) Ну… да! Я могу?! Ведь могу, а?
Лука . А чего? Человек – все может… лишь бы захотел…
Актер (вдруг, как бы проснувшись) . Ты – чудак! Прощай пока! (Свистит.) Старичок… прощай… (Уходит.)
Анна . Дедушка!
Лука . Что, матушка?
Анна . Поговори со мной…
Лука (подходя к ней) . Давай, побеседуем…
Клещ оглядывается, молча подходит к жене, смотрит на нее и делает какие-то жесты руками, как бы желая что-то сказать.
Что, браток?
Клещ (негромко) . Ничего… (Медленно идет к двери в сени, несколько секунд стоит пред ней и – уходит.)
Лука (проводив его взглядом) . Тяжело мужику-то твоему…
Анна . Мне уж не до него…
Лука . Бил он тебя?
Анна . Еще бы… От него, чай, и зачахла…
Бубнов . У жены моей… любовник был; ловко, бывало, в шашки играл, шельма…
Медведев . Мм-м…
Анна . Дедушка! Говори со мной, милый… Тошно мне…
Лука . Это ничего! Это – перед смертью… голубка. Ничего, милая! Ты – надейся… Вот, значит, помрешь, и будет тебе спокойно… ничего больше не надо будет, и бояться – нечего! Тишина, спокой… лежи себе! Смерть – она все успокаивает… она для нас ласковая… Помрешь – отдохнешь, говорится… верно это, милая! Потому – где здесь отдохнуть человеку?
Пепел входит. Он немного выпивши, растрепанный, мрачный. Садится у двери на нарах и сидит молча, неподвижно.
Анна . А как там – тоже мука?
Лука . Ничего не будет! Ничего! Ты – верь! Спокой и – больше ничего! Призовут тебя к господу и скажут: господи, погляди-ка, вот пришла раба твоя, Анна…
Медведев (строго) . А ты почему знаешь, что там скажут? Эй, ты…
Пепел при звуке голоса Медведева поднимает голову и прислушивается.
Лука . Стало быть, знаю, господин ундер…
Медведев (примирительно) . М… да! Ну… твое дело… Хоша… я еще не совсем… ундер…
Бубнов . Двух беру…
Медведев . Ах ты… чтоб тебе!..
Лука . А господь – взглянет на тебя кротко-ласково и скажет: знаю я Анну эту! Ну, скажет, отведите ее, Анну, в рай! Пусть успокоится… Знаю я, жила она – очень трудно… очень устала… Дайте покой Анне…
Анна (задыхаясь) . Дедушка… милый ты… кабы так! Кабы… покой бы… не чувствовать бы ничего…
Лука . Не будешь! Ничего не будет! Ты – верь! Ты – с радостью помирай, без тревоги… Смерть, я те говорю, она нам – как мать малым детям…
