Краткое содержание
«Ада, или Страсть» Набоков
«Ада» — это грандиозная пародия на разные литературные жанры: от романов Льва Толстого через цикл Марселя Пруста «В поисках утраченного времени» до фантастики в духе Курта Воннегута. Действие романа проходит в стране, которая возникла из предположения, что Куликовская битва (1380) закончилась победой татаро-монголов и русские, спасаясь, устремились в Северную Америку — с потомками этих переселенцев, живущими в Амероссии в середине XIX в., мы и знакомимся. А на месте России раскинулась, укрывшись за Золотым занавесом, загадочная Татария.
Все это находится на планете Антитерра, у которой есть планета близнец Терра Прекрасная — хотя в её существование верят в основном сумасшедшие. На карте Терры Амероссия естественным образом распадается на Америку и Россию. События на Антитерре — это запоздалое (лет на пятьдесят — сто) отражение событий на Терре. Отчасти поэтому в XIX в. попадают телефоны, автомобили и самолеты, комиксы и бикини, кинофильмы и радио, писатели Джойс и Пруст и т. д.
Но главное в том, что все это сочинено Ваном Вином, полагающим, что реальный мир — всего лишь яркие события, вспыхивающие в его памяти. Он начал писать воспоминания в 1957 г., в возрасте восьмидесяти семи лет, а закончил в 1967 г. Память Вана причудлива: он смешивает жизнь со снами, искусство с жизнью, путается в датах; его представления о географии почерпнуты из старинного глобуса и ботанического атласа.
После смерти Вана рукописью занялся некто Рональд Оринджер. Он снабдил текст своими пометками и ввел в него замечания, возникавшие у главных героев по ходу чтения рукописи, — в какой-то мере это помогает понять, как все было на самом деле. Книгу предваряет генеалогическое древо семьи Винов и предуведомление о том, что почти «все люди, названные по имени в этой книге, умерли».
Часть первая открывается перифразом знаменитого начала «Анны Карениной»: «Все счастливые семьи счастливы, в общем-то, по-разному; все несчастные, в общем-то, похожи друг на друга». Действительно, семейное счастье, описываемое в «Аде», весьма своеобразно. В 1844 г. в семье генерала Дурманова родились сестры-близнецы Аква и Марина. Красавица Марина стала актрисой, правда, не слишком талантливой. Пятого января 1868 г. она играла Татьяну Ларину, и её на пари между двумя актами соблазнил Демон Вин, тридцатилетний роковой красавец и манхэттенский банкир. (Нелишне отметить, что дед Марины и бабушка Демона — родные брат с сестрой.) Их страстный роман кончился через год из-за Марининых измен. А двадцать третьего апреля 1869 г. Демон женился на менее привлекательной и слегка тронувшейся умом (из-за неудачного романа) Акве. Зиму сестры провели вместе на швейцарском курорте Эксе: там у Аквы родился мертвый ребенок, а Марина спустя две недели, первого января 1870 г., родила Вана — его записали как сына Демона и Аквы. Через год Марина вышла замуж за кузена Демона — Дэна Вина. В 1872 г. на свет появилась её дочь Ада, настоящим отцом которой был Демон. В 1876 г. родилась Люссет — возможно, уже от законного мужа. (Эти запутанные семейные тайны раскрываются перед Адой и Ваном летом 1884 г. на чердаке усадьбы Ардис, принадлежащей Дэну Вину. Найдя фотографии свадьбы Аквы и Демона и странный гербарий Марины с пометками, сметливые подростки сличают даты, кое-где подправленные Марининой рукой, и понимают, что у них одни родители — Марина и Демон.)
Большая часть жизни бедняжки Аквы проходит в лечебницах. Она зациклена на Терре Прекрасной, куда собирается после смерти. На последней стадии болезни все утрачивает свой смысл, и в 1883 г. Аква кончает самоубийством, наглотавшись таблеток, Ее последняя записка обращена к «милому, милому сыну» Вану и «бедному Демону»…
В первых числах июня 1884 г. осиротевший Ван приезжает на каникулы в Ардис — в гости, так сказать, к тете Марине (известная читателю сцена на чердаке для него еще впереди). Подросток уже испытал первую платоническую любовь и приобрел первый сексуальный опыт («за один русский зеленый доллар» с девушкой из лавки). Встречу в Ардисе Ван и Ада потом вспоминают по-разному: Ада считает, что Ван все придумал, — скажем, в такую жару она ни за что не надела бы врезавшийся в память брату черный жакет.
Жизнь в Ардисе напоминает усадебный быт русских помещиков: здесь говорят по-русски и по-французски, поздно встают и обильно ужинают. Ада, забавное и не по годам развитое создание, изъясняется высокопарно, по-толстовски, «эффектно манипулируя придаточными предложениями». Она битком набита сведениями о насекомых и растениях, и Вана, мыслящего абстракциями, порой утомляют её конкретные знания. «Была ли она хорошенькой в свои двенадцать?» — размышляет старик и вспоминает «с той же мукой юношеского счастья, как завладела им любовь к Аде».
На пикник по случаю двенадцатилетия Ады (двадцать первое июля 1884 г.) ей разрешают надеть «лолиту» — длинную юбку в красных маках и пионах, «неведомых миру ботаники», по высокомерному заявлению именинницы. (Старый эротоман Ван утверждает, что панталончиков на ней не было!) На пикнике Ван демонстрирует свой коронный номер — хождение на руках (метафора его будущих упражнений в прозе). Ада, как Наташа Ростова, исполняет русскую плясовую; к тому же ей нет равных в игре в скрабл.
Умея скрещивать орхидеи и спаривать насекомых, Ада плохо представляет себе соитие мужчины и женщины и долго не замечает признаков возбуждения у кузена. В ночь, когда все уезжают смотреть на горящий амбар, дети познают друг друга на старом плюшевом диване в библиотеке. Летом 1960 г. девяностолетний Ван, «берясь за сигарету с коноплей», спрашивает: «А ты помнишь, какие мы были отчаянные… и как изумлен я был твоей невоздержанностью?» — «Идиот!» — отзывается восьмидесятивосьмилетняя Ада. «Сестра, ты помнишь летний дол, Ладоры синь и Ардис-Холл?..» — стихи эти задают главную мелодию роману.
Любовная страсть тесно связана со страстью библиофильской, благо библиотека Ардиса составляет четырнадцать тысяч восемьсот сорок один том. Чтение Ады под строгим контролем (что не помешало ей лет в девять прочитать «Рене» Шатобриана, где описывается любовь брата и сестры), но зато Ван может свободно пользоваться библиотекой. Юным любовникам быстро опротивела порнография, они полюбили Рабле и Казанову и прочитали вместе уйму книг с одинаковым восторгом.
