Краткое содержание по главам
«Архипелаг ГУЛАГ» Солженицын
ЧАСТЬ 1. ТЮРЕМНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ
В эпоху диктатуры и окружённые со всех сторон врагами, мы иногда проявляли ненужную мягкость, ненужную мягкосердечность.
Крыленко, речь на процессе «Промпартии»
Глава 1. Арест
Те, кто едут Архипелагом управлять — попадают туда через училища МВД. Те, кто едут Архипелаг охранять — призываются через военкоматы. А те, кто едут туда умирать, должны пройти непременно и единственно — через арест.
Традиционный арест — это ночной звонок, торопливые сборы и многочасовой обыск, во время которого нет ничего святого. Ночной арест имеет преимущество внезапности, никто не видит, скольких увезли за ночь, но это не единственный его вид. Аресты различаются по разным признакам: ночные и дневные; домашние, служебные, путевые; первичные и повторные; расчленённые и групповые; и ещё десяток категорий. Органы чаще всего не имели оснований для ареста, а лишь достигали контрольной цифры. Люди, имевшие смелость бежать, никогда не ловились и не привлекались, а те, кто оставались дожидаться справедливости, получали срок.
Почти все держались малодушно, беспомощно, обречённо. Всеобщая невиновность порождает и всеобщее бездействие. Иногда главное чувство арестованного — облегчение и даже радость, особенно во время арестных эпидемий. Священника, отца Ираклия, 8 лет прятали прихожане. От этой жизни священник так измучился, что во время ареста пел хвалу Богу. Были люди, подлинно политические, которые мечтали об аресте. Вера Рыбакова, студентка социал-демократка, шла в тюрьму с гордостью и радостью.
Глава 2. История нашей канализации
Один из первых ударов диктатуры пришёлся по кадетам. В конце ноября 1917 партия кадетов была объявлена вне закона, и начались массовые аресты. Ленин провозгласил единую цель «очистки земли российской от всяких вредных насекомых». Под широкое определение насекомых попадали практически все социальные группы. Многих расстреливали, не доведя до тюремной камеры. Не считая подавления знаменитых мятежей (Ярославский, Муромский, Рыбинский, Арзамасский), некоторые события известны только по одному названию — например, Колпинский расстрел в июне 1918. Вслед за кадетами начались аресты эсеров и социал-демократов. В 1919 году расстреливали по спискам и просто сажали в тюрьму интеллигенцию: все научные круги, все университетские, все художественные, литературные и всю инженерию.
С января 1919 года была расширена продразвёрстка, это вызвало сопротивление деревни и дало обильный поток арестованных в течение двух лет. С лета 1920 на Соловки отправляют множество офицеров. В 1920-21 происходит разгром тамбовского крестьянского восстания, руководимого Союзом Трудового Крестьянства. В марте 1921 на острова Архипелага были отправлены матросы восставшего Кронштадта, а летом был арестован Общественный Комитет Содействия Голодающим. В том же году уже практиковались и аресты студентов за «критику порядков». Тогда же расширились аресты социалистических инопартийцев.
Весной 1922 года Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией решила вмешаться в церковные дела. Был арестован патриарх Тихон и проведены два громких процесса с расстрелами: в Москве — распространителей патриаршего воззвания, в Петрограде — митрополита Вениамина, мешавшего переходу церковной власти к живоцерковникам. Были арестованы митрополиты и архиереи, а за крупной рыбой шли косяки мелкой — протоиреи, монахи и дьяконы. Все 20-е и 30-е годы сажались монахи, монашенки, церковные активисты и просто верующие миряне.
Все 20-е годы продолжалось вылавливание уцелевших белых офицеров, а также их матерей, жён и детей. Вылавливались также все прежние государственные чиновники. Так лились потоки «за сокрытие соцпроисхождения» и за «бывшее соцположение». Появляется удобный юридический термин: социальная профилактика. В Москве начинается планомерная чистка — квартал за кварталом.
С 1927 года полным ходом пошла работа по разоблачению вредителей. В инженерской среде прошла волна арестов. Так в несколько лет сломали хребет русской инженерии, составлявшей славу нашей страны. В этот поток прихватывались и близкие, связанные с обречёнными, люди. В 1928 году в Москве слушается громкое Шахтинское дело. В сентябре 1930 судятся «организаторы голода» — 48 вредителей в пищевой промышленности. В конце 1930 проводится безукоризненно отрепетированный процесс Промпартии. С 1928 года приходит пора рассчитываться с нэпманами. А в 1929-30 годах хлынул многомиллионный поток раскулаченных. Минуя тюрьмы, он шёл сразу в этапы, в страну ГУЛаг. За ними полились потоки «вредителей сельского хозяйства», агрономов — всем давали 10 лет лагерей. Четверть Ленинграда была «расчищена» в 1934-35 годах во время Кировского потока. И наконец, поток «Десятого пункта», он же АСА (Антисоветская Агитация) — самый устойчивый из всех — не пресекался никогда.
Всей многолетней деятельности Органов дала силу всего одна статья Уголовного Кодекса 1926 года, Пятьдесят Восьмая. Не было такого поступка, который не мог быть наказан с помощью 58-й статьи. Её 14 пунктов, как веер, покрыли собой всё человеческое существование. Эта статья с полным размахом была применена в 1937-38 годах, когда Сталин добавил в уголовный кодекс новые сроки — 15, 20 и 25 лет. В 37-м году был нанесён крушащий удар по верхам партии, советского управления, военного командования и верхам самого НКВД. «Обратный выпуск» 1939 года был невелик, около 1-2% взятых перед этим, но умело использован для того, чтобы всё свалить на Ежова, укрепить Берию и власть Вождя. Вернувшиеся молчали, они онемели от страха.
Потом грянула война, а с нею — отступление. В тылу первый военный поток был — распространители слухов и сеятели паники. Тут же был и поток всех немцев, где-либо живших в Советском Союзе. С конца лета 1941 года хлынул поток окруженцев. Это были защитники отечества, которые не по своей вине побывали в плену. В высоких сферах тоже лился поток виновников отступления. С 1943 и до 1946 продолжался поток арестованных на оккупированных территориях и в Европе. Честное участие в подпольной организации не избавляло от участи попасть в этот поток. Среди этого потока один за другим прошли потоки провинившихся наций. Последние годы войны шёл поток военнопленных, как немецких, так и японских, и поток русских эмигрантов. Весь 1945 и 1946 годы продвигался на Архипелаг большой поток истинных противников власти (власовцев, казаков-красновцев, мусульман из национальных частей, созданных при Гитлере) — иногда убеждённых, иногда невольных.
